В современном мире по-прежнему актуальна проблема отсутствующего или деструктивного поведения отцов. У этих феноменов есть свои причины, свои корни, заложенные в культурном наследии.
Уже много слов сказано о влиянии матери на ребенка. К сожалению, сейчас гораздо меньше внимания уделяется образу отца в формировании личности.
Что для девочки, что для мальчика фигура отца является особенно значимой. Она формирует представление об устройстве внешнего мира и играет большую роль в формировании самооценки, уверенности и жизненных ориентиров.
В данной статье раскрывается сущность образа «отца-победителя» и «отца-несостоявшегося». Кроме того, освещается и противоречивость требований, возлагаемых на реальных отцов — сочетание силы, воли, решимости и одновременно заботы, любви, мудрости и рассудительности.
Ключевые слова:
Психоанализ, образ отца в психоанализе, отсутствующий отец, отец-победитель, авторитет, патриархальный уклад, «парадокс отца», маскулинность, феминность.
Текст статьи:
Зигмунд Фрейд является основателем психоанализа. Именно он раскрыл психическое значение образа отца в западной культуре. Его личный опыт нескончаемой борьбы со своим отцом стал толчком к тому психоанализу, который мы знаем. Немаловажный факт — противостояние Фрейда с его отцом, критика отцовской религии не являются каким-то личным решением или частью еврейского менталитета.
Культура Запада, представления о морали были построены на патриархальном укладе, поэтому образ отца-победителя так укрепился в психическом строении человека. Несмотря на тот факт, что «сила» современных отцов стала менее грубой и прямой, нельзя так просто забыть о том, что формировалось в мышлении тысячелетиями.
В книге «Отец» Луиджи Зойя описывается эпизод из жизни Фрейда, который навсегда изменил личность последнего:
«Якоб был торговцем тканями и вошел в историю, как отец Зигмунда Фрейда. Однажды в субботу Якоб прогуливался по Фрайбергу. Он был хорошо одет, в новой меховой шапке. На одном из поворотов он столкнулся с другим прохожим. Ситуация была неловкой: тротуары в те времена были узкими, так что позволяли только одному прохожему не наступить в грязь. Якоб попробовал сделать следующий шаг, но робко, потому что у него не было внутреннего права на приоритет. Его оппонент оказался быстрее и, видимо, воодушевленный уверенностью в своем превосходстве, сорвал с Якоба шапку и бросил в грязь, крича: "Долой с тротуара, еврей!"
Рассказывая этот эпизод сыну, Якоб на этом останавливается. Но маленький Зигмунд хотел продолжения, потому что с этого момента история становилась для него интересной: "А ты, что сделал?" Отец его отвечал спокойно: "Сошел с тротуара и подобрал шапку"».
Маленький Зигмунд ждал от своего отца героизма, до этой ситуации отец был для него авторитетом. Теперь же он перестал быть образом силы, тем, кому стоит подражать. Произошедшее определило его будущее.
Если представить, что в этой истории участвовала мать, а не отец, тогда восприятие колоссально изменится. Осудил бы ребенок маму, если бы она не стала защищаться? Возможно, но вряд ли бы он отверг ее. Все потому, что роль матери более понятна, ей не нужно быть и «победительницей», и «чувствующей» одновременно. В отличие от папы.
Отметим, что в прежнее время, отец мог спокойно скрывать от семьи свои неудачи, его нельзя было судить. Но теперь, ребенок имеет возможность оценивать успехи и нравственность выбора своего отца.
Ребенок требует от отца любви, доброты и справедливости к себе, но во внешнем мире, с другими людьми — проявления силы, даже если его поступки несправедливы.
«Парадокс отца» заключается в том, что отец — образ решительности, настойчивости и одновременно — любви.
Ожидания от отца более противоречивы. Нередко удается реализовать только одно из этих ожиданий. Если папа будет думать только о том, как стать «победителем», все нравственные устои будут не так важны для него. Это означает, что он не станет образцом мудрости. Кроме того, постоянное проявление здоровой агрессии и силы блокирует чувствительность, а, значит, ребенок будет получать недостаточно отцовского тепла.
Часто встречается и обратная история. Если отец любит свою семью, поступает «по совести», но не достигает больших высот во внешнем мире, он становится слабым в восприятии ребенка.
В качестве примера часто используется образ отца в «Пиноккио». Мальчик знает, что его папа прав, согласен с его доводами, но он все равно отправляется на поиски чего-то рискованного с хулиганом Фитилем. Он думает, что это проявления мужественности, что, возможно, это принесет большее удовольствие, чем жизнь по правилам.
На мой взгляд, гораздо меньше психологических проблем возникало бы, если бы здравомыслящий отец, который «не лезет в драку», раскрывал свои мотивы детям. Говорил о том, что это не трусость, а иное проявление силы, сила в мудрости. Важно, чтобы его слова поддерживала мама, тогда в восприятии ребенка не возникнет столь разрушительных разочарований.
Но откуда вообще возник образ отца-победителя? Можно ли это как-то объяснить?
В книге Луиджи Зойя озвучены важнейшие этапы возникновения образа отца в историческом порядке.
Первоначально, в природе материнский инстинкт является чем-то автоматическим. Под материнским инстинктом понимается уникальная способность представительницы женского пола оберегать, заботиться о потомстве на врожденном, безусловном уровне. Женская особь всегда знает, как быть матерью, это касается и млекопитающих. В отличие от мужской особи.
Поскольку мужчины от природы не умеют быть отцами, им придется этому научиться в течение жизни. Озвученный ранее «парадокс отца» возникает из-за того же.
Однако, есть то, что отец скрывает от других, а иногда и от себя — собственную неуверенность. Мужчина не знает, как это – быть отцом, от него ждут сразу двух проявлений — заботы и силы. Данный факт вызывает внутреннюю борьбу, нерешительность, непонимание, как выстраивать свое поведение.
К примеру, мужчина узнает о беременности своей женщины. Его реакция — ужас, страх. Он начинает думать, что не справится с этим.
В ответ на чувства, которые испытывали отцы прошлого, древние греки и римляне ответили следующим образом. Они искусственно возвысили отцовство. В то время, чтобы стать мамой, достаточно было просто родить ребенка. А вот чтобы стать отцом, нужно было проявить волю, доказать свою готовность добровольно нести ответственность за другого человека. Требовалось официально усыновлять ребенка, даже если ты его биологический отец.
Этот факт раскрывает важнейшую идею — отцовство возникло благодаря культуре, оно не является врожденным.
Но если отцовство не заложено в природе мужчины, тогда не удивительно, что в современном обществе хороших матерей гораздо больше, чем хороших отцов. Если задуматься, процентное соотношение «сбежавших отцов» на порядок превышает количество оставивших семью матерей.
Рассмотрим роль отца в жизни девочки. Эта роль огромна. Только с отцом она может почувствовать собственную феминную принадлежность. Эмоциональное и физическое отсутствие отца приводит к одностороннему маскулинному развитию. Такой папа недоступен, он не воспринимается как партнер мамы, не поддерживает финансово и эмоционально.
Пренебрежение со стороны отца приводит к ощущению внутренней неполноценности. Отец, который не может дать чувство любви и защищенности, формирует низкую самооценку, неосознанное желание самоуничижения, страх близости.
Многие поколения отцов не проявляли своего участия в семье, или не закрывали в ней эмоциональные потребности. Но самое главное — это вовсе не осуждалось, наоборот, воспринималось как норма.
Все опять-таки указывает на влияние патриархального мышления, которое формировалось у детей не без помощи ярких художественных образов, в том числе литературных героев.
В книге американского психоаналитика Сьюзан Шварц «Отсутствующий отец и его влияние на дочь» подробно раскрывается, как в детских сказках проявляется отсутствующее поведение отцов.
Психологические образы сказок дают возможность увидеть этапы развития психики. Маленькие дети более близки к миру бессознательному, миру фантазий, поэтому они по-настоящему верят в сказки. Воображаемый яркий мир ребенок видит таким же действительным, как реальный.
Истины, заложенные в этих сказках, мудры и понятны. Они хранят вековые истины о сложноустроенных психических процессах. Во многих сказках отцы проявляют отстраненность, нарциссизм и гордыню, возлагают большую ответственность на собственных дочерей.
В качестве примера можно взять образ Золушки и ее папы. В их отношениях отсутствовала эмоциональная близость, папа игнорировал или не замечал, что со стороны мачехи есть физическое или эмоциональное насилие. Позже, он оставляет дочку, чтобы она справилась с тяжелым опытом самостоятельно, извлекла из него уроки.
В отношениях отцов и дочерей из сказок нет тепла, безопасности или доверия. Это типичный образец патриархального уклада. Во многих сказках есть отец-неудачник, который не смог позаботиться о близких. При этом его дочь не проявляет осуждение или обиду. Она самостоятельно справляется с трудностями, в одиночку противостоит несправедливости.
Со временем дочь узнает, что ее желания отличаются от желаний незрелого папы, который пытается ее удержать ради своей выгоды. Но все же, в большинстве сказок дочь покидает родительский дом и больше никогда не возвращается в него. Через боль от предательства родителя дочь учится и обретает собственную независимость.
Отличным примером является сказка Братьев Гримм «Румпельштильцхен». Стремящийся к одобрению нищий мельник рассказывает королю о том, что его дочка умеет делать золотую пряжу из соломы. Он подвергает свою дочь опасности из-за собственного хвастовства. Дочь попадает в плен короля, где должна будет создавать золото, иначе она и ее отец погибнут.
В сказке не говорится о том, что чувствовала девушка, которая попала в беду из-за незрелости отца. Но она все же находит свое спасение.
Пришедший на помощь хитрый карлик заключает с ней сделку — он поможет ей, но при условии, что девушка отдаст злодею своего первенца. Другого выхода у нее не было, она согласилась. Позже родился ребенок.
Девушке очень хотелось оставить себе ребенка, она любила его и не могла поступить с ним так, как поступил когда-то ее отец. Если бы девушка угадала имя карлика, он бы оставил ей ребенка. Подслушав песню человечка, выяснилось, что карлика зовут Румпельштильцхен.
В результате девушке удалось разорвать отношения и с отцом, и с карликом, которые во многом были похожи друг на друга. Образ демона, беса, колдуна в сказках — отражение деструктивных проявлений отца. Дочь должна увидеть их, признать и только потом справиться с ними.
В той же книге Сьюзан Шварц описывает сновидение одной из клиенток, раскрывающее сущность отношений дочери и отца:
«Мой отец собирался меня убить, я пыталась тянуть время. Он уже убил мою сестру, и это вызвало во мне злость и печаль. Я пыталась сохранять внешнее спокойствие, когда он направил на меня пистолет. В ходе борьбы мне удалось схватить пистолет, и я бежала. Бежала и проснулась».
Описанный сон раскрывал особенности женской психологии, он приснился девушке, чтобы привлечь ее внимание к разрушающему образу отца. В этом сне сестра девушки — как женское начало, — была уничтожена. Чтобы выжить, справиться, ей нужно проявить мужские качества, поскольку ее женская привлекательность не поможет в этой ситуации выжить. Ей пришлось проявить волю, взять пистолет и убежать.
Это сновидение может быть отражением ситуации в реальном мире. Если девушка выбирает только одно свое проявление — женское, используя покладистость, красоту, очарование, она не справится. Кроме того, она не сможет стать независимой личностью и строить здоровые романтические отношения с мужчинами.
Независимость обретается дочерью, когда она перестает быть хорошей девочкой для своего отца.
Отказавшись от невинности, которая проявляется в беспомощности, девушка впервые берет ответственность за свою жизнь. Именно так возникает разрыв связи с отцом, ей нужно снять «розовые очки» и перестать игнорировать нездоровые разрушительные проявления отца.
Важно осознать и пережить негативный опыт, связанный с папой. Фигура отца является представлением о мужском мире в целом, об ее отношении к другим мужчинам, а также к культуре, в которой находится женщина.
Признание девочкой собственной маскулинности дает возможность раскрыться ее женственности. Как бы ни было парадоксально, но именно наши эмоциональные раны, осознание предательства отца позволяют открыть другой мир, не похожий на отцовский.
Опыт брошенности позволяет и мужчинам, и женщинам обрести свою индивидуальность. Он является мощным мотивом, дает ресурсы для изучения своего эмоционального состояния и последующего выхода из него.
Подводя итоги, психологическая отстраненность отца во многих семьях объясняется патриархальным укладом общества, которое при всех существующих современных течениях, по-прежнему влияет на нас.
Несмотря на то, что отцовство было рождено культурой, а не природой, на сегодняшний день процент заботливых отцов-защитников гораздо выше, чем «сбежавших отцов». Донесение ценности эмоциональной включенности отца в жизнь ребенка, на мой взгляд, является важнейшим элементом для формирования психически здорового общества.
Список литературы:
- Винникотт Дональд: Все мы родом из родительского дома. Записки психоаналитика. пер: Завалковская Н. А., «Питер», 2020 г.
- Гримм Якоб и Вильгельм: Настоящие сказки братьев Гримм. «Алгоритм», 2017 г.
- Зойя Луиджи Отец: Исторический, психологический и культурологический анализ. Пер. с англ. — М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2013. — 280 с.
- Мердок Морин Дочери своих отцов: как разорвать связующие узы. «Касталия», 2021.
- Шварц Сьюзан Е. Отсутствующий отец и его влияние на дочь. Центр гуманитарных инициатив «Добросвет», 2021.
